Владимир Сергеев - место жительства и мобильный номер

декор ремонт и всё для жизни

по настроению )

Ганибал восхождение

питровка 24

( Джеймс Фенимор Купер ) "Последний из Могикан "- БУСИДО

стратегии

Как ныне сбирается вещий Олег Отмстить неразумным хозарам,[2] Их селы и нивы за буйный набег Обрек он мечам и пожарам; С дружиной своей, в цареградской броне, Князь по полю едет на верном коне. Из темного леса навстречу ему Идет вдохновенный кудесник, Покорный Перуну старик одному, Заветов грядущего вестник, В мольбах и гаданьях проведший весь век. И к мудрому старцу подъехал Олег. «Скажи мне, кудесник, любимец богов, Что сбудется в жизни со мною? И скоро ль, на радость соседей-врагов, Могильной засыплюсь землею? Открой мне всю правду, не бойся меня: В награду любого возьмешь ты коня». «Волхвы не боятся могучих владык, А княжеский дар им не нужен; Правдив и свободен их вещий язык И с волей небесною дружен. Грядущие годы таятся во мгле; Но вижу твой жребий на светлом челе. Запомни же ныне ты слово мое: Воителю слава — отрада; Победой прославлено имя твое; Твой щит на вратах Цареграда;[3] И волны и суша покорны тебе; Завидует недруг столь дивной судьбе. И синего моря обманчивый вал В часы роковой непогоды, И пращ, и стрела, и лукавый кинжал Щадят победителя годы... Под грозной броней ты не ведаешь ран; Незримый хранитель могущему дан. Твой конь не боится опасных трудов; Он, чуя господскую волю, То смирный стоит под стрелами врагов, То мчится по бранному полю. И холод и сеча ему ничего... Но примешь ты смерть от коня своего». Олег усмехнулся — однако чело И взор омрачилися думой. В молчаньи, рукой опершись на седло, С коня он слезает, угрюмый; И верного друга прощальной рукой И гладит и треплет по шее крутой. «Прощай, мой товарищ, мой верный слуга, Расстаться настало нам время; Теперь отдыхай! уж не ступит нога В твое позлащенное стремя. Прощай, утешайся — да помни меня. Вы, отроки-други, возьмите коня, Покройте попоной, мохнатым ковром; В мой луг под уздцы отведите; Купайте; кормите отборным зерном; Водой ключевою поите». И отроки тотчас с конем отошли, А князю другого коня подвели. Пирует с дружиною вещий Олег При звоне веселом стакана. И кудри их белы, как утренний снег Над славной главою кургана... Они поминают минувшие дни И битвы, где вместе рубились они... «А где мой товарищ? — промолвил Олег, — Скажите, где конь мой ретивый? Здоров ли? все так же ль легок его бег? Все тот же ль он бурный, игривый?» И внемлет ответу: на холме крутом Давно уж почил непробудным он сном. Могучий Олег головою поник И думает: «Что же гаданье? Кудесник, ты лживый, безумный старик! Презреть бы твое предсказанье! Мой конь и доныне носил бы меня». И хочет увидеть он кости коня. Вот едет могучий Олег со двора, С ним Игорь и старые гости,[4] И видят — на холме, у брега Днепра, Лежат благородные кости; Их моют дожди, засыпает их пыль, И ветер волнует над ними ковыль. Князь тихо на череп коня наступил И молвил: «Спи, друг одинокой! Твой старый хозяин тебя пережил: На тризне, уже недалекой, Не ты под секирой ковыль обагришь И жаркою кровью мой прах напоишь! Так вот где таилась погибель моя! Мне смертию кость угрожала!» Из мертвой главы гробовая змия, Шипя, между тем выползала; Как черная лента, вкруг ног обвилась, И вскрикнул внезапно ужаленный князь. Ковши круговые, запенясь, шипят На тризне плачевной Олега; Князь Игорь и Ольга на холме сидят;[5] Дружина пирует у брега; Бойцы поминают минувшие дни И битвы, где вместе рубились они.

я жив )

Монархические